Med den russiske invasion af Ukraine er nabolandet Moldova også pludselig kommet i fokus. Under den EU-venlige præsident Maia Sandu, som kom til magten i december 2020, er pengene fra EU samtidig begyndt at strømme til landet igen.

Men er der styr på, hvordan pengene bliver brugt? Og hvordan bekæmper man korruption, når hele det retssystem, der skal rydde op i korruptionen, er en del af problemet? Det er den gordiske knude, det moldoviske samfund i disse år forsøger at løse.

EU giver hvert år millioner af euro til at styrke Moldovas offentlige institutioner. Som kandidatland til Unionen arbejdes der på højtryk fra både EU og Moldovas side på at gøre landet klar til optagelse i sammenslutningen. Fra 2007 – 2016 modtog Moldova således 5,8 milliarder kroner i støtte fra EU’s skatteborgere. Det var ifølge interne EU-dokumenter det højeste beløb pr indbygger til noget østpartner-land i perioden.

Efter Moldova lavede en associeringsaftale med EU i 2014, har udviklingen taget yderligere fart, og med Putins invasion af nabolandet Ukraine har den interne korruption også fået tilføjet en sikkerhedspolitisk dimension.

Både EU og Moldova har tidligere modtaget seriøs kritik fra Den europæiske revisionsret (ECA), som vurderer, at de mange milliarder har haft en meget begrænset effekt på korruptionen i landet. Trods associeringsaftalen med EU har udviklingen siden 2014 været stillestående.

Også den russiske invasion har ifølge den interne revision haft ’stor indvirkning på projekters bæredygtighed’, selvom de interne undersøgelser begrænser sig til at undersøge perioden umiddelbart inden krigens udbrud. og selvom EU’s officielle rapporter bemærker, at der er sket ’fremskridt’ på området, sår Unionens interne revision selv tvivl om, hvorvidt det har hold i virkeligheden.

I det hele taget er det dog småt med gennemgangen af regnskaberne. Den europæiske revisionsret (ECA) har ikke ønsket at stille op til et uddybende interview. I en mail til Solidaritet oplyser ECA dog, at den seneste revisionsrapport med fokus på de mange milliarder, der ryger til Moldova, blev lavet for syv år siden.

Her bemærkes det blandt andet, at en række uafhængige NGO’er løbende har nedgraderet Moldovas korruptionsindsats, og at der i bedste fald er tale om ’et blandet billede’. Helt galt har det stået til med domstolenes uafhængighed, der ifølge ’World Economic Forums (WEF) årlige rapporter om verdens lande var helt nede på en 141. plads ud af 144 mulige, da den demokratiske krise var på sit højdepunkt i 2015.

Den seneste rapport fra WEF rangerer fortsat Moldova i bunden på det retlige område, hvor man i 2019 blev placeret som nummer 132 – i selskab med lande som Zimbabwe, Congo og Haiti. Det er en forbløffende dårlig placering, når man indregner de store pengesummer, der er blevet kastet efter retsreformer.

Samlet blev der i perioden fra 2009 – 2014 givet 304 millioner kr. til reformer af det moldoviske retsvæsen. Yderligere 170 millioner kr. er blevet givet til anden støtte af den offentlige administration. Trods de mange EU-midler, som er gået til bekæmpelse af korruption, er Moldova altså fortsat blandt de europæiske lande, der lider under den højeste grad af korruption.

Møjsommelig reform af retsvæsnet

Særligt det moldoviske retsvæsen har haft store problemer med intern korruption og bestikkelse, og er ifølge undersøgelser foretaget af Transparency International landets næstmest korrupte sektor, hvis man spørger moldoverne selv. Kun politiet bliver opfattet som mere korrupt.

I EU’s rapporter om de årlige fremskridt bliver korruptionsniveauet gentagne gange beskrevet som ”en stor hæmsko for landets politiske udvikling”, mens det også bliver kritiseret, at landets antikorruptions-enhed er styret af regeringen snarere end af parlamentet. Det besværliggør kort sagt undersøgelser af korruption, når de anklagede skal undersøge sig selv.

Blandt de organer, der arbejder med at forbedre Moldovas retlige omdømme, er tænketanken Institute for European Policies and Reforms (IPRE). Den blev startet med EU-støtte i 2015, og har til opgave at forberede Moldova på optagelse i EU.

For at kunne leve op til de såkaldte ’Københavnerkriterier’ – der afgør, hvornår et land er klar til at indtræde i Unionen – handler det for organisationer som IPRE særligt om at rense ud i korruptionen både på landsplan og i hovedstaden Chisinau. Det forklarer Iulian Groza, der er direktør for IPRE. Han betegner oprydningsarbejdet som værende i ’den indledende fase’.

EU-midler giver begrænsede resultater

En af de største udfordringer for et fremtidigt moldovisk EU-medlemskab er netop korruption på retsområdet og i de øverste politiske lag. Her er de to andre associeringslande, Georgien og Ukraine, efter Iulian Grozas vurdering nået længere. Samtidig bliver arbejdet forhindret af en mangel på kvalificeret arbejdskraft.

”Mange af de dygtigste [jurister] vælger i stedet bedre betalte job i den private sektor. Det er dog et lyspunkt, at mange unge tager til EU-lande for at uddanne sig, og vender tilbage for at bidrage til udviklingen af Moldova”, forklarer han.

NGO’en Transparency International kortlægger hvert år korruptionsniveauet i de fleste af verdens lande. I deres seneste opgørelse befandt Moldova sig i 2022 i den nederste halvdel af det globale indeks: Med en score på 39/100 placeret på en delt 91.-plads. Her var man omgivet af lande som Belarus, Tanzania og Etiopien. Der er med andre ord stadig langt op til en verdensduks som Danmark, der med en score på 90/100 indtog førstepladsen i 2022; selvom Moldovas score faktisk er den bedste i 10 år.

I 2017 besluttede EU så helt at fjerne støtten til retsreformer i Moldova. Begrundelsen var dengang, at landets regering havde vist sig ’utilstrækkeligt forpligtet’ på at gennemføre de nødvendige reformer af retsvæsnet. Konkret var EU bekymret over en ny valglov, der åbnede for bestikkelse, og som gik direkte imod anbefalingerne fra Venedigkommissionen.

Venedigkommissionen er rådgivende organ for Europarådet og arbejder med at implementere demokrati i de østeuropæiske lande. Vurderingen fra Bruxelles var på almindeligt dansk, at man ikke bare fik for lidt ud af pengene under daværende præsident Igor Dodon, men at det under præsidenten, der forfulgte en mere ’Moskva-venlig’ politisk linje, gik i den forkerte retning med korruption.

”Kigger man på udviklingen i Moldova, er der sket en forbedring de seneste 5-7 år. Men på retsområdet har der været meget lidt fremgang”, forklarer Lars Johannsen. Han er lektor på Statskundskab ved Aarhus Universitet, og beskæftiger sig med korruptionsbekæmpelse i EU. Johannsen påpeger, at der kan være en vis fornuft i at bruge pisk-gulerod-metoden til at få et land som Moldova på rette kurs, for landet ”har virkelig brug for hjælp”, når det drejer sig om at tackle den massive korruption, siger han.

Hvorvidt der også var EU-midler, som under Dodons præsidentskab røg i lommen på korrupte embedsmænd, er ikke blevet undersøgt til bunds. Trods gentagne henvendelser har den daværende EU-ambassadør til Moldova, Peter Michalko ikke svaret på Solidaritets spørgsmål om baggrunden for beslutningen.

I en pressemeddelelse har landets daværende premierminister, Pavel Filip dog afvist, at hans beslutning om at stoppe støtten, skyldtes korruption, og anviste i stedet ’tekniske årsager’.

Rasmus Brun Pedersen, der forsker i EU-udvidelse og sikkerhedspolitik, kalder EU-beslutningen drastisk, men ikke usædvanlig. Han påpeger, at EU også i andre tilfælde har taget den type sanktionsredskaber i brug over for lande, der ikke lever op til unionens krav. Det gælder også internt i EU, hvor Ungarn senest risikerede indefrysning af op mod 50 milliarder kr. i støtte på grund af korruption.

Også en opgørelse fra Europarådets antikorruptionsenhed (GRECO) viste i 2020, at der var lang vej igen. Her konkluderes det, at kun 6 ud af 18 anbefalinger, som skulle styrke den retlige uafhængighed, var blevet gennemført. Rapporten fremhæver underbemanding som en stor del af problemet, og kritiserer landets retssystem for ikke at have styrket den retlige uafhængighed. Samlet kaldes Moldovas indsats ’utilfredsstillende’.

Stor udskiftning i dommerstanden

I 2021 lancerede den nye regering under præsident Maia Sandu en stor reform af retsvæsnet, der blandt andet har betydet, at undersøgelsesarbejdet nu er blevet lagt under parlamentets kontrol. Blandt Sandu-regeringens andre tiltag har været oprettelsen af en uafhængig komité, der skal forhindre korrupte folk i at besætte de mest magtfulde hverv.

Den nye komité gennemgår alle kandidater til stillinger i retsvæsnet, fra landets højesteret ned til lokale domstole, og forventes at have 2-3 års arbejde foran sig.

Den består af tre eksperter udefra, og har blandt andet ansat den ukrainske antikorruptions-advokat, Vitaly Kasko, der tidligere har arbejdet som chefjurist i Zelensky-regeringen. Kasko fratrådte i 2020 sin stilling som offentlig chefanklager efter en opsigtsvækkende sag, der vakte stor kritik af Zelensky-regeringen fra både EU og USA.

Beskyldningen var dengang, at Riaboshapka og Kasko gravede for dybt i anklager mod Zelenskys oligarkiske støtte, Ihor Kolomoyskyi. I Kaskos første rapport om kampen mod korruption (udgivet i november 2022), anbefaler Kasko blandt andet at ’ophæve forældelsesfristen i korruptionssager’ samt en mere ’offentlig retsproces’. Det gamle, beskidte råddenskab skal hænges til skue i offentligheden.

Men gennemgangen af kandidater er et møjsommeligt arbejde, hvilket blev understreget, da processen med at godkende højesteretsdommere for nyligt rendte ind i den gordiske korruptionsknude.

”Vi havde 28 kandidater til højesteretsstillinger. Kun fem af dem blev godkendt af komitéen”, siger Iulian Groza.

For ham viser dét resultat behovet for reformer. Andre højtprofilerede undersøgelser af korrupte elementer i retsvæsnet er i årevis blevet syltet, fordi de undersøgende organer selv er sovset ind i korruptionen, siger han.

Indefra undrer EU-parlamentsmedlemmer sig også over det manglende opsyn med retsreformerne. I en række spørgsmål fremhæver MEP’ere fra bl.a. De Grønne, at flere højesteretsdommere ikke kan retsforfølges på grund af tidsfrister på sager, mens undersøgelser af korruption kritiseres for at ’trække ud i årevis’. EU’s udenrigschef, Josep Borrell har dog lovet at finansiere undersøgelser af Moldovas retsvæsen frem til 2027.

I marts 2023 begærede 20 af Moldovas 25 højesteretsdommere deres opsigelse. Den officielle begrundelse var, at man frygtede ’urealistiske, drakoniske standarder’ fra den nye magtfulde komité. Den forklaring køber Iulian Groza dog ikke. ”Systemet er begyndt at få øjnene op for, at den her proces er seriøs. Det betyder også, at den gamle garde nu slår fra sig. Mange prominente advokater og dommere har sagt op, fordi de var bange for, hvad der ville blive afsløret i en kulegravning af dem”, siger han.

”Det kan være barskt, men nødvendigt med den type reformer”, forklarer Lars Johannsen. Ligesom Iulian Groza mener han, de mange fratrædelser kan ses som et udtryk for en systemisk korruption. ”Risikoen er der selvfølgelig for, at man ender med at have for få hænder til at udføre arbejdet. Men det understreger jo, hvor stort behovet for reformer er”, forklarer han.

Nye reformer giver håb

Som en påmindelse om korruptionens omfang i Moldova, blev Dodon i efteråret 2022 selv anholdt og sigtet for korruption. Skjulte optagelser viser, at han i 2019 fik overdraget en sort sæk med penge fra oligarken Vladimir Plahotniuc på en af dennes hoteller, og den sorte affaldssæk er blevet et symbol på landets problemer med korruption.

Med den nye, pro-vestlige regering i spidsen bakkes retsreformerne i høj grad op fra EU’s top. EU’s udenrigschef, Josep Borrell omtalte i februar Moldovas integration som værende af højeste prioritet, mens også EU-kommissionsformand Ursula von der Leyen for nyligt besøgte landet. Med den store opmærksomhed følger også store pengesummer, og EU bidrager med omkring 75 procent af de godt og vel 80 millioner kr., der er afsat til at styrke anti-korruptionsindsatsen frem mod 2025.

Samlet har Europarådet afsat 13 millioner euro til at styrke Moldovas civilsamfund under Action Plan for Moldova 2021-2024. Heraf er 6 millioner euro øremærket arbejdet med retsreformer. I projektbeskrivelsen fremhæves det dog, at den foregående treårsplan har været en begrænset succes, og at retsvæsnet stadig lider under ’skrøbelige institutioner’.

Det er et problem, der ikke ser ud til at blive løst lige med det samme. For korruptionskampen og opbygningen af de demokratiske institutioner lider i sig selv under uigennemsigtighed. Således kunne tænketanken Carnegie konstatere, at støtten til blandt andet Moldova fortsat lider under ’svagt definerede målsætninger’.

En del af pengene fra Europarådet går til IPRE, der samarbejder med the Institute for War and Peace Reporting (IWPR) om projektet Justice for Moldova. Det skal understøtte arbejdet med at rense ud i det korrupte retsvæsen. Iulian Groza håber det kan blive starten på et nyt, mindre korrupt Moldova, hvor civilsamfundet også kan bidrage til at skabe mere uafhængighed, effektivitet og ansvarlighed:

”Med den russiske hybridkrig, der bliver ført mod os, er tættere tilknytning til EU den eneste løsning. Det kan hjælpe os ud af Ruslands kløer, med alt hvad det medfører af misinformation, bestikkelse og korruption.”

Artikelserien ‘EU i Østeuropa’ er finansieret med tilskud fra Europa-Nævnet. Ansvaret for indholdet er alene tilskudsmodtagers. Som en del af projektet er artiklen også oversat til russisk for at nå ud til flere læsere. Den russiske version kan læses nedenfor.

---

Коррупция в Молдове

Молдова остается одной из самых коррумпированных стран в Европе. В настоящее время при поддержке фондов ЕС проводится ряд трудоёмких реформ судебной системы. Однако вопрос о том, используются ли эти деньги по назначению – или просто попадают в карманы коррумпированных чиновников, – неоднократно заставлял ЕС приостанавливать финансирование.

Автор Мортен Хаммекен

После вторжения России в Украину, соседняя Молдова также неожиданно оказалась в центре внимания. При проевропейском президенте Майе Санду, которая пришла к власти в декабре 2020 года, деньги из ЕС снова начали поступать в страну.

Но есть ли контроль над тем, как расходуются деньги? И как бороться с коррупцией, когда вся правовая система, которая должна искоренить коррупцию, является частью проблемы? Это гордиев узел, который молдавское общество сейчас пытается распутать.

Ежегодно ЕС выделяет миллионы евро на укрепление публичных институтов Молдовы. Будучи страной-кандидатом в члены Союза, и ЕС, и Молдова прилагают все усилия, чтобы подготовить страну к вступлению в организацию. С 2007 по 2016 год Молдова получила 5,8 млрд. датских крон в виде субсидий от налогоплательщиков ЕС. Согласно внутренним документам ЕС, это была самая высокая сумма на душу населения для любой страны Восточного партнерства за этот период.

После того как в 2014 году Молдова подписала соглашение об ассоциации с ЕС, это развитие получило дальнейший импульс, а после вторжения Путина в соседнюю Украину внутренняя коррупция также приобрела аспект политики безопасности.

И ЕС, и Молдова ранее подвергались серьезной критике со стороны Европейской счетной палаты (ECП), которая считает, что миллиарды оказали весьма ограниченное влияние на коррупцию в стране. Несмотря на соглашение об ассоциации с ЕС, с 2014 года развитие страны находится в состоянии стагнации.

Кроме того, российское вторжение, по данным внутреннего аудита, оказало «значительное влияние на устойчивость проектов», хотя внутренние расследования ограничиваются изучением периода непосредственно перед началом войны. И хотя в официальных отчетах ЕС отмечается, что в этой области был достигнут «прогресс», внутренний аудит Союза сам ставит под сомнение правильность этого утверждения.

В целом, однако, обзор отчетности практически не проводится. Европейская счётная палата (ЕСП) не пожелала участвовать в проведении углубленного интервью. Однако в электронном письме, направленном «Солидарности», ЕСП заявляет, что последний отчет об аудите, в котором рассматриваются многие миллиарды, поступающие в Молдову, был сделан семь лет назад.

В нем, в частности, отмечается, что ряд независимых НПО постоянно снижают уровень коррупции в Молдове и что, в лучшем случае, это «смешанная картина». Независимость судебной системы находится в наихудшем положении и, согласно данным ежегодных докладов по странам Всемирного экономического форума (ВЭФ), в разгар демократического кризиса в 2015 году независимость судебной власти занимала 141-е место из 144.

Последний доклад ВЭФ в области правосудия снова поставил Молдову внизу списка, расположив её в 2019 году на 132 месте – в компании таких стран, как Зимбабве, Конго и Гаити. Это поразительно низкий рейтинг, если учесть огромные суммы денег, которые были брошены на правовые реформы.

В период с 2009 по 2014 год на реформы судебной системы Молдовы было выделено в общей сложности 304 миллиона датских крон. Еще 170 миллионов датских крон было выделено на другие виды поддержки со стороны государственной администрации. Несмотря на большой объем финансирования ЕС, направленного на борьбу с коррупцией, Молдова по-прежнему остается одной из европейских стран с самым высоким уровнем коррупции.

Трудоёмкая реформа судебной системы

В частности, молдавская судебная система имеет большие проблемы с внутренней коррупцией и взяточничеством, и, согласно опросам, проведенным Transparency International, она является вторым наиболее коррумпированным сектором в стране, если спросить самих молдаван. Только полиция воспринимается как более коррумпированная.

В ежегодных отчетах ЕС о проделанной работе уровень коррупции неоднократно описывается как «большое препятствие для политического развития страны», а также критикуется тот факт, что антикоррупционная группа страны контролируется правительством, а не парламентом. Короче говоря, это затрудняет расследование коррупции, когда обвиняемым приходится самим вести расследование.

Среди организаций, работающих над улучшением правовой репутации Молдовы, – аналитический центр Института европейской политики и реформ (ИЕПР). Он был создан при финансировании ЕС в 2015 году, и его задача – подготовить Молдову к вступлению в ЕС.

Для того чтобы соответствовать так называемым «копенгагенским критериям», которые определяют готовность страны к вступлению в Союз, такие организации, как ИЕПР, особенно заинтересованы в искоренении коррупции как на национальном уровне, так и в столице Кишиневе. Это объясняет Юлиан Гроза, директор ИЕПР. Он описывает работы по искоренению как находящиеся на «начальной стадии».

Финансирование ЕС дает ограниченные результаты

Одной из самых больших проблем для будущего членства Молдовы в ЕС является коррупция в судебной системе и в высших политических эшелонах. По мнению Юлиана Грозы, две другие страны ассоциации, Грузия и Украина, достигли большего. В то же время, работе мешает нехватка квалифицированной рабочей силы.

«Многие из наиболее талантливых [юристов] выбирают более высокооплачиваемую работу в частном секторе. Однако положительным моментом является то, что многие молодые люди уезжают в страны ЕС для получения образования и возвращаются, чтобы внести свой вклад в развитие Молдовы», – объясняет он.

Ежегодно неправительственная организация Transparency International составляет карту уровня коррупции в большинстве стран мира. По их последней оценке, в 2022 году Молдова оказалась в нижней половине глобального индекса: С показателем 39/100 они занимают 91-е место. Она была рядом с такими странами, как Беларусь, Танзания и Эфиопия. Другими словами, чтобы догнать такого мирового лидера, как Дания, которая заняла первое место в 2022 году с результатом 90/100 баллов, Молдове еще предстоит пройти долгий путь, хотя ее показатель является лучшим за последние 10 лет.

В 2017 году ЕС принял решение полностью прекратить поддержку судебных реформ в Молдове. Причина, указанная в то время, заключалась в том, что правительство страны проявило «недостаточную приверженность» к проведению необходимых реформ в судебной системе. В частности, ЕС был обеспокоен новым избирательным законом, который допускает взяточничество и идет вразрез с рекомендациями Венецианской комиссии.

Венецианская комиссия является консультативным органом Совета Европы и работает над внедрением демократии в странах Восточной Европы. Оценка из Брюсселя была, говоря на простом языке, такова: они не только не достигли слишком мало за полученные деньги при тогдашнем президенте Игоре Додоне, но и что при президенте, который проводил более «дружественную Москве» политическую линию, коррупция шла в неправильном направлении.

«Если посмотреть на развитие Молдовы, то за последние 5-7 лет наблюдается улучшение. Но в области правосудия прогресс был очень незначительным», – объясняет Ларс Йоханнсен. Он является доцентом кафедры политологии Орхусского университета и специализируется на борьбе с коррупцией в ЕС. Йоханнсен отмечает, что, возможно, есть определенный смысл в использовании подхода «пряника и кнута» для того, чтобы направить такую страну, как Молдова, на правильный путь, потому что, по его словам, страна «действительно нуждается в помощи», когда речь идет о борьбе с масштабной коррупцией.

Вопрос о том, попали ли средства ЕС в карманы коррумпированных чиновников во время президентства Додона, не был полностью расследован. Несмотря на неоднократные запросы, тогдашний посол ЕС в Молдове Питер Михалко не ответил на вопросы «Солидарности» о подоплеке этого решения.

Однако в пресс-релизе тогдашний премьер-министр страны Павел Филип отрицал, что его решение о прекращении субсидирования было связано с коррупцией, вместо этого сославшись на «технические причины».

Расмус Брун Педерсен, занимающийся исследованиями расширения ЕС и политики безопасности, называет решение ЕС радикальным, но не необычным. Он отмечает, что ЕС использовал этот вид санкций и в других случаях против стран, не выполняющих его требования. Это относится и к внутренним странам ЕС, где Венгрия недавно рисковала заморозить до 50 миллиардов датских крон в виде субсидий из-за коррупции.

Также доклад от антикоррупционного органа Совета Европы (ГРЕКО) в 2020 году показал, что впереди еще долгий путь. Он пришел к выводу, что только 6 из 18 рекомендаций по укреплению независимости судебных органов были выполнены. В докладе говорится о нехватке кадров как одной из основных составляющих проблемы и критикуется правовая система страны за то, что она не укрепляет свою правовую независимость. В целом, показатели Молдовы оцениваются как «неудовлетворительные».

Высокая текучесть кадров в судейской бригаде

В 2021 году новое правительство под руководством президента Майи Санду начало масштабную реформу судебной системы, в результате которой, в частности, следственная работа перешла под контроль парламента. Среди других инициатив правительства Санду – создание независимого комитета, который будет препятствовать коррупционерам занимать самые влиятельные должности.

Новый комитет просматривает всех кандидатов на должности в судебной системе, начиная с Верховного суда страны и заканчивая местными судами, и, как ожидается, ему предстоит 2-3 года работы.

Он состоит из трех внешних экспертов, включая украинского юриста по борьбе с коррупцией Виталия Касько, который ранее работал главным юрисконсультом в правительстве Зеленского. Касько ушел в отставку с поста главного прокурора в 2020 году после громкого дела, которое вызвало широкую критику правительства Зеленского со стороны ЕС и США.

В то время обвинение заключалось в том, что Рябошапка и Касько слишком глубоко копают в обвинениях против сторонника Зеленского, олигарха Игоря Коломойского. В первом отчете Каско о борьбе с коррупцией (опубликованном в ноябре 2022 года), Каско, среди прочего, рекомендует «отменить срок давности по делам о коррупции» и сделать более «публичным судебный процесс». Старая, грязная гниль должна быть выставлена на всеобщее обозрение.

Но проверка кандидатов – это кропотливый процесс, что было подчеркнуто, когда процесс утверждения судей Верховного суда недавно столкнулся с гордиевым узлом коррупции.

«У нас было 28 кандидатов на должности в Верховном суде. Только пять из них были одобрены комитетом», – говорит Юлиан Гроза.

По его мнению, этот результат свидетельствует о необходимости реформы. По его словам, другие громкие расследования коррупционных элементов в судебной системе были отложены на годы, потому что следственные органы сами погрязли в коррупции.

Изнутри члены Европарламента также задаются вопросом об отсутствии надзора за судебными реформами. В серии вопросов члены Европарламента от партии «зеленых» и другие подчеркивают, что несколько судей Верховного суда не могут быть привлечены к ответственности из-за сроков рассмотрения дел, а коррупционные расследования критикуются за то, что они «затягиваются на годы». Однако глава внешнеполитического ведомства ЕС Жозеп Боррель пообещал финансировать расследования в отношении судебной системы Молдовы до 2027 года.

В марте 2023 года 20 из 25 судей Верховного суда Молдовы ушли в отставку. Официальная причина – страх перед «нереалистичными, драконовскими стандартами» со стороны нового влиятельного комитета. Однако Юлиан Гроза не верит в это объяснение. «Система начинает понимать, что этот процесс серьезен. Это также означает, что старая гвардия сейчас отбивается. Многие известные адвокаты и судьи ушли в отставку, потому что боялись того, что станет известно в ходе расследования в отношении них», – говорит он.

«Подобные реформы могут быть трудными, но необходимыми», – объясняет Ларс Йоханнсен. Как и Юлиан Гроза, он считает, что многочисленные отставки можно рассматривать как проявление системной коррупции. «Конечно, существует риск, что в итоге у вас окажется слишком мало рук для выполнения работы. Но это подчеркивает, насколько велика потребность в реформе», – объясняет он.

Новые реформы дают надежду

В качестве напоминания о масштабах коррупции в Молдове, осенью 2022 года сам Додон был арестован и обвинён в коррупции. Скрытые кадры показывают, что в 2019 году в одном из отелей олигарх Владимир Плахотнюк вручил ему черный пакет с деньгами, и черный мусорный пакет стал символом коррупционных проблем страны.

С новым прозападным правительством во главе, правовые реформы в значительной степени поддерживаются с самого верха ЕС. В феврале глава внешнеполитического ведомства ЕС Жозеп Боррель назвал интеграцию Молдовы наивысшим приоритетом, а председатель Комиссии ЕС Урсула фон дер Ляйен также недавно посетила страну. Вместе с большим вниманием приходят и большие деньги, и ЕС вносит около 75 процентов от 80 миллионов датских крон, выделенных на укрепление антикоррупционных усилий до 2025 года.

В общей сложности Совет Европы выделил 13 миллионов евро на укрепление гражданского общества Молдовы в рамках Плана действий для Молдовы на 2021-2024 годы. Из них 6 млн. евро предназначены для проведения правовой реформы. В описании проекта однако, подчеркивается, что предыдущий трехлетний план имел ограниченный успех и что система правосудия все еще страдает от «хрупких институтов».

Это проблема, которая, похоже, не будет решена в ближайшее время. Потому что борьба с коррупцией и построение демократических институтов страдают от отсутствия прозрачности. Так, аналитический центр Карнеги отметил, что помощь Молдове, среди прочих стран, по-прежнему страдает от «слабо определенных целей».

Часть денег от Совета Европы поступает в ИЕПР, который сотрудничает с Институтом освещения войны и мира (ИОВМ) в рамках проекта «Справедливость для Молдовы». Это поддержит усилия по очистке коррумпированной судебной системы. Юлиан Гроза надеется, что это может стать началом новой, менее коррумпированной Молдовы, где гражданское общество также может внести свой вклад в создание большей независимости, эффективности и подотчетности:

«В условиях гибридной войны, которую ведет против нас Россия, более тесная ассоциация с ЕС является единственным решением. Она может помочь нам вырваться из лап России со всей сопутствующей ей дезинформацией, взяточничеством и коррупцией».

Финансируется грантом Европейской комиссии. Ответственность за содержание несет исключительно получатель гранта.

---